Источник: газета "Спорт-экспресс", 12 ноября 1995 года
Автор: Е.Вайцеховская

ДВОЕ

Последними словами Сергея, которые слышала только Катя, упавшая вместе с ним на лед с так и незаконченной поддержки, было: "Мне очень плохо..."
  В Лейк-Плэсиде Гордеева и Гриньков готовились к традиционным гастролям в составе профессионального STARS ON ICE, откуда два года назад они уходили в любительский спорт и куда вернулись, став чемпионами Олимпийских игр в Лиллехаммере. Помню, меньше чем за год до Игр, во время очередного и, как всегда, очень кратковременного заезда фигуристов в Москву, мы договорились встретиться, но на интервью приехал только Сергей: Катя осталась дома с маленькой Дашей. И все мои вопросы о возвращении в любительский спорт, о приближающихся Играх Гриньков неизменно уводил в сторону: снова и снова начинал рассказывать о жене. Даже на мое сказанное мимоходом: "Что же вы, живя в Америке, язык до сих пор не выучили?" - совершенно серьезно заметил: "У меня же Катюша замечательно по-английски говорит. А без нее я нигде не бываю. Выучить язык еще успею".
  Друг для друга Сергей и Катя были всем. Маленький, обособленный от окружающих островок абсолютного счастья. Проблемы, заботы, неприятности - все это было внутри. А внешне - баловни судьбы: успех, слава, очаровательная дочка, дом - полная чаша, любовь... Кто же знал, что судьба потребует столь высокой платы? "Нет счастья больше для спортивного журналиста, чем видеть победу друга и писать о ней. И нет горя горше, чем сердцем чувствовать приближение неудачи того, кто тебе дорог, и не иметь права отвести взгляд", - сказал как-то очень хороший журналист Станислав Токарев. А что говорить сейчас? Когда те слова, которые пытаешься перенести на бумагу, категорически не укладываются в голове? Сергея больше нет. И никогда не будет той Кати, которая двадцать из своих двадцати четырех лет была рядом с ним. Потому что нельзя прорасти в человека всем своим существом и не умереть, если умер он. Наверное, цинизм профессии журналиста осознаешь только тогда, когда приходится в последний раз перебирать архив, откладывая в сторону снимки для некролога. Живые снимки. Вот первая Олимпиада в Калгари, вот вторая - в Лиллехаммере. Гордеева и Гриньков еще не чемпионы, Сергей наошибался в короткой программе ("В какой-то момент я почувствовал, что от напряжения не стою на ногах и просто-напросто вцепился в Катюшу"). Но уже через день они снова были лучше всех: разве могли они подвести друг друга? Вот еще одна фотография: Сергей и Катя на ступеньках обтрепанного осенним ветром ЦСКА. Сгусток ослепительного счастья...
  Тогда, после интервью, Сергей так торопился домой, что оставил у меня видеокассету, снятую собственноручно на катке в США. Его рукой на коробке было написано: "Катя и Даша. STARS ON ICE". На пленке - самое дорогое, что у него было: жена и дочь. Когда же, возвращая кассету, я посетовала, что семейного снимка в нашем редакционном архиве до сих пор нет, пообещал: "Обязательно привезу и подарю". И тоже не успел. Информационные агентства сообщили коротко: остановилось сердце. Несколько лет назад также неожиданно от остановки сердца умер замечательный прыгун в воду Давид Амбарцумян. А мы, тренировавшиеся с ним, только тогда вспомнили, как часто, стоя на вышке, Давид растирал ладонью левую сторону груди, словно старался прогнать засевшую где-то глубоко занозу. Он никогда не жаловался: у кого из спортсменов не болят мышцы, суставы? Гринькова мучили боли в спине. Иногда до такой степени, что приходилось по ходу профессиональных гастролей отказываться от выступлений. Он и сам наверняка не знал, что за этой, ставшей уже привычной болью может скрываться другая. И как только боль отпускала, он сам рвался на лед. Может быть, потому, что всю свою предыдущую жизнь по-настоящему был счастлив именно в замкнутом пространстве катка. Где не было никого: только он и Катя.
  Парадоксально, но за все время их выступлений, начиная с первого появления на серьезном, международном, льду в 1986-м в Копенгагене, где фигуристы завоевали свое первое европейское серебро, и, заканчивая олимпийским Лиллехаммером, ни одному фотографу не пришло в голову снять Сергея отдельно от Кати или Катю от Сергея. Сделанные во время выступлений фотографии оставляли впечатление, что фигуристы непрерывно находятся в объятиях друг друга. За исключением, разве что, подкруток, во время которых Сергей выбрасывал Катю в воздух, она же накручивала невообразимой скорости пируэты, зная, что внизу ее обязательно встретят родные и надежные руки. Мой друг, немецкий журналист, так же, как и я, безумно влюбленный в гриньковско-гордеевское фигурное катание, как-то в пылу спора о другой легендарной паре -Людмиле Белоусовой и Олеге Протопопове - сказал, что только их он не представляет друг без друга. Остальных, мол, можно разделить: Гордеева и Гриньков - не исключение. Кто же тогда знал, какое страшное разделение уготовила судьба Сергею и Кате? Снимок, на котором Сергей был изображен один, все-таки появился. Его передали из США, из архива АР, но в аннотации было написано: "Сергей Гриньков. Часть фотографии, сделанной в Лиллехаммере. 19 января 1994 года". На той фотографии он, как всегда, был рядом с Катей. И никому не могло прийти в голову, что их дуэт всего через двадцать два месяца будет разрезан по живому.  

Гордеева и Гриньков: Путешествие в Ледовое Королевство
www.gordeeva.ru