Источник: газета "Советский
спорт", 20.02.88 г.
Автор: А. ШЕЛУХИН
УЛЫБКА КАТЮШИ
Мерцающий телеэкран словно чуточку посветлел, когда оператор
крупным планом показал синеглазую Катю Гордееву. И невольно поразило
выражение ее лица - гордое и в чем-то беззащитное.
- Лапочка ты моя, да она же сейчас заплачет! - восклицает ее
мама Елена Львовна. - Я же знаю, если покусывает губы, значит,
сдерживает слезы.
- И хорошо, что слезы!- отвечает мама Сергея Гринькова - Анна
Филипповна. - Они - от души. Такая победа, такое счастье!
Смотрю вопросительно на отца Катюши - человек эмоциональный,
порывистый, он в такой ситуации, конечно, не промолчит.
- С ней такое редко бывает, - говорит Александр Алексеевич Гордеев.
- Катя не привыкла к слезам. Ее переживаний за эти пять лет хватило
бы на троих, но она никому не расскажет о своих мечтах, разочарованиях.
Был единственный случай в январе, когда мы вдвоем ехали с ней
в Новогорск, Катя вдруг не выдержала и сквозь слезы сказала: "Папа,
если бы ты знал, как мало мы сейчас тренируемся! Разве так можно?
Ведь впереди Олимпийские игры!". Я утешал ее, объяснял, что
после травмы в декабре нельзя повышать нагрузки слишком резко.
А она не соглашалась: "Так нельзя все равно!". Я ее
не убедил...
Декабрьская травма действительно напугала всех: падение на лед
с трехметровой высоты, с поддержки, не забывается. Прямо с катка
Катюшу доставили в больницу. Сергей Гриньков в белом халате, сам
- белее полотна, не спускал глаз с партнерши.Когда решили ее положить
с носилок на каталку, он тут же заявил: "Дайте я сам!".
На следующее утро примчался с букетом роз.
- А на льду был сегодня? - спросила максималистка Катя.
- Да, откатался один, вечером снова поеду.
Все десять дней, что отлежала Катя в палате, Сергей приезжал
с цветами и говорил, что только он виноват в случившемся. Лечение
прошло успешно. Катя, вернувшись на лед, ни разу не вспомнила
о падении - не осталось даже страха перед высотой.
А через неделю встречали новый, 1988 год. Гостей было много, каждый
прятал свой подарок в большой мешок под елку. Катя всех предупреждала:
"В этом мешке и для вас сюрпризы!". Друзьям она вручила
потом маленьких дракончиков, у каждого зверька была маска: у одного
- веселая, у другого - скептическая, у третьего - унылая. Самого
смешливого она подарила Сергею, на прощанье преподнесла и свое
произведение - вышитый портрет Пьеро.
Раму она сама заказала на вернисаже в Битце. Тогда-то и выяснился
маленький секрет. Еще полгода назад, во время поездки во Францию
на спортивный праздник, восхищенные болельщики подарили Кате альбом
французских вышивок, с той поры она каждый день трудилась над
портретом Пьеро и закончила работу 31 декабря. Лицо Пьеро было
похоже на девичье...
Смотрю на рабочий стол Кати Гордеевой. Скромная навесная лампа
у стеллажа освещает стопку книг: Пушкин, Лермонтов, Блок, Ахматова,
Межелайтис, Драйзер, Чехов, "Живопись древней Твери",
"Русский музей". Видно, что интерес к поэзии, к живописи
- не мимолетный, не в угоду моде, эти книги - ее союзники, они
лечат и вдохновляют, помогают постичь мир таких разных композиторов,
как Бизе, Шопен, Мендельсон.
Отец, Александр Гордеев, более двадцати лет танцевал в известном
ансамбле песни и пляски Советской Армии, и вполне понятно, что
больше, чем кто-либо, жил интересами дочери.
- Я не считаю себя большим педагогом, - признается он, - но кое-что
полезное для Кати открыл: "Сделай сегодня чуточку больше,
чем вчера, и это уже победа". "Любить танец мало, не
потеряй образ, тогда тебя оценят". "Если будешь только
работать на льду, ничего не получится, надо еще радоваться делу".
Вроде ничего особенного в этих истинах нет, но Катя очень рано
узнала о них. В семь лет впервые выступала в отборочных соревнованиях
в своей школе, пришла домой и швырнула коньки в угол: "Я
ни разу не упала, а мне дали третье место". Я ее не ругал,
но убедил - третье место тоже даром не дается. Это помогло ей
потом, когда десятки раз набивала синяки...
Ее дневники - кропотливейшие записи день за днем, и в каждой
твердая ясная самооценка. Вот два характерных фрагмента:
"Московские новости". Откатали нормально короткую. Плохо
сделала двойной флип, выезд был на зубцах. А на разминке флип
вообще не получался. Плохо сделали вращения со сменой ног. Не
видела партнера. Разобрать этот момент".
"Сараево. Чемпионат Европы. Начало произвольной было нормальным.
На третьем элементе у Сергея расстегнулась штрипка, и перед исполнением
тулупа главный судья дал свисток. прервал программу. Мы не остановились.
Доехали до конца без музыки. Кауфман сделала неуверенно. Все исполняли
медленно. Без музыки почему-то тяжелее катать. Очень устала. Второй
раз не вышли на старт, остались без места. А зря!".
В этом бескомпромиссном подходе к своим ошибкам и была гарантия
того, что пара не остановится в творческом росте.
Пожалуй, ни в одном другом виде спорта не обострена до предела
психологическая ситуация, как в фигурном катании. Здесь нельзя
показывать следы "черновой" работы , того, что вымучено,
выстрадано. Зритель ждет зрелища. Киносъемки двадцатых годов,
запечатлевшие фрагменты наивного катания олимпийских чемпионов
- французов Брюне, убеждают, что даже эти программы подкупали
своим изяществом. А спустя полвека парное катание переживает фантастический
рост сложности - подкрути, прыжки в три оборота, и при этом мы
все равно ждет утонченного зрелища. Именно изысканность, изящество
стиля Гордеевой и Гринькова и подкупают на крупнейших турнирах.
Еще два года назад Гордеева и Гриньков начали исполнять подкрутку
в четыре оборота. Элемент "ультра-си", поражающий
воображение. Здесь скорость вращения партнерши так высока, что
на последнем обороте Сергея каждый раз касался рукой лезвия ее
конька. В конце концов конек оставлял глубокий надрез на пальце.
Типичная травма. Поэтому фигуристы оставили в программе другую
подкрутку - в три оборота, но зато сколько в ней красоты, полета!
Фирменная подкрутка Гордеевой и Гринькова - с зависанием в воздухе
партнерши, с огромной амплитудой - оставляет впечатление легкости,
простоты, вроде бы доступной любому. А на деле... Еще в декабре
1985 года зрители впервые увидели эту подкрутку, но сейчас в олимпийской
программе она воспринимается еще ярче - словно росчерк молнии
на голубом фоне льда. В Калгари ее никто не смог повторить.
Накануне отлета в Калгари Сергей Гриньков говорил:
- Первый варианты короткой программы были неудачными. В кратчайший
срок мы должны были найти близкую по духу и настроению композицию,
а затем работать до седьмого пота, чтобы догнать соперников. Услышав
мелодию "Тореодор, смелее в бой!", мы сразу поняли:
это наше. Готовы были сто раз менять рисунок движений, только
бы кататься под эту музыку. Наш тренер Станислав Леонович, начальник
команды Виктор Рыжкин обратились к музыкальным редакторам из фирмы
"Мелодия", к друзьям из спортивных школ. И люди пришли
к нам с открытой душой, работали в обеденный перерыв, спешили
к нас в студию по субботам, чтобы проверить варианты записи. Художник
по костюмам Ирина Проценко сделала отличные эскизы. А когда надели
испанские костюмы с аксельбантами, мы как бы перенеслись в новый
мир. Технические трудности отступили на второй план, мы ощущали
себя на сцене...
Не побоюсь сказать: в олимпийском сезоне родился новый Гриньков,
настоящий рыцарь, мужчина, сознающий свою ответственность за судьбу
дуэта, за честь их маленькой команды. От прежнего Сережи осталась
добродушная и щедрая улыбка. Теперь лучше понимаю и слова его
отца - майора Михаила Кондратьевича:
- Была у меня когда-то мысль, что сын пойдет по моим стопам,
станет, как и я, мастером спорта по самбо. Но сейчас вижу, что
и в таком деликатном виде спорта как фигурное катание. нужны настоящие
мужчины, бойцы с твердой волей. Рад за Сережку!
В дуэте Гордеева-Гриньков существует внутренний мир со своей
неповторимой атмосферой. Здесь нет стычек, нет обидных "шпилек".
Маленькая Катя в 16 лет - хозяйка льда, на каждый турнир едет,
тщательно собрав все до мелочей, вплоть до ниток с иголкой, она
следит за распорядком дня, за выездом на тренировку по минутам.
И наряду с этим - актерское преображение, полная раскрепощенность,
игра молниеносных взглядов.
Судьба Гордеевой и Гринькова заставляет задуматься о том, с чего
начинается будущий олимпиец - с прекрасных семейных традиций,
с чувства коллективизма, утверждаемого в лучших спортивны школах.
Законченность и отточенность мастерства не приходят вдруг - за
этим всегда виден высокий дух, благородство мыслей. Один маленький
штрих - в гости к Гордеевым частенько приходит давний друг олимпийский
чемпион по ручному мячу Анатолий Федюкин. Однажды он предложил:
"Катюша, я принес свою золотую медаль. Давай примерим, идет
ли тебе награда!". 12-летняя фигуристка ответила: "Я
подожду, пока у меня будет своя!"